В Одесском академическом русском драматическом театре прошла премьера спектакля по пьесе Исаака Бабеля «Закат».
Для Одесского русского театра эта пьеса – особенная. Именно здесь, в репетиционном зале, писатель впервые ее прочитал. В 1927-м году здесь же состоялась первая премьера «Заката» (Украинский театр показал спектакль по этой пьесе только через две недели).
30 лет назад театр вновь обратился к этому произведению. Тогда постановщиком спектакля выступил главный режиссер театра Виктор Стрижев. Его ассистентом была выпускница режиссерского факультета Киевского театрального института им. Карпенко-Карого Елена Шрамко, а роль 62-летнего Менделя Крика играл 32-летний приглашенный актер Олег Школьник.
Нынешний спектакль появился благодаря режиссерам-постановщикам Елене Пушкиной (творческий псевдоним директора – художественного руководителя Русского театра Елены Шрамко) и народному артисту Украины Олегу Школьнику. Он же – единственный исполнитель роли Менделя Крика.
«Идея восстановления жила со мной все годы. Я не раз обращался с этим предложением к руководству театра. Сначала мне говорили: «Зачем нужен этот нафталин?». Потом рассказывали о том, что дважды в одну реку не войдешь. В конце концов, чтобы я успокоился, сказали: «Легенда должна оставаться легендой». И как же я признателен Елене Владимировне за то, что она решила вернуть «Закат», – рассказывает О. Школьник.
На вопрос, чем отличается нынешнее прочтение его персонажа от первого, 30-летней давности, актер сначала отшучивается: «Тогда были свои зубы, теперь – искусственные». Но затем говорит серьезно: «Есть роли, которые нельзя играть ни второй, ни третий, ни десятый раз… Тогда, 30 лет назад, мне многое нужно было фантазировать, представлять, как это – быть 62-летним, быть отцом. Сейчас я этого уже достиг».
«Я очень не хотел премьеры, так было интересно в этом купаться. Поменялись все смыслы за 30 лет. Столько наворотилось в нашей жизни, а он вечен оказался, Исаак Эммануилович. Потому что в спектакле все звучит, и соответствует, и отвечает. Вот что такое классика. Этот процесс поиска соответствий был очень интересен», – продолжает режиссер и исполнитель главной роли.
Постановщики категорически возражают против того, чтобы спектакль называли «восстановлением» того, предыдущего «Заката». О. Школьник утверждает: этот спектакль абсолютно другой. От прежнего осталась только гениальная сценография Михаила Ивницкого, которую бережно, с небольшими изменениями, восстановил главный художник театра Игорь Брыль. Но эта сценография, как утверждает Е. Пушкина, сегодня «звучит» совершенно иначе, чем 30 лет назад.
В спектакле звучат песни Александра Журбина к мюзиклу «Биндюжник и король». Композитор прибыл в Одессу на премьеру спектакля. Он высоко оценил новую постановку и отметил, что актеры играли так проникновенно, что у него на глаза наворачивались слезы.
По замыслу постановщиков, главное действующее лицо спектакля – Молдаванка, ее жители. Поэтому в постановку введены цитаты из других произведений И. Бабеля об Одессе – «Одесских рассказов», пьесы «Мария». Появляются и персонажи, которых нет в оригинальной версии «Заката» – Любка Казак, мадам и мсье Цудечкис и другие.
«Это принципиально было. Делать в Одессе спектакль без населения Одессы нам было неинтересно. Поставить «чистый» «Закат», без жителей Молдаванки, без Одессы – это может сделать Киев, любой другой город. Но сделали мы это достаточно корректно, думаю, мы не переборщили», – считает Е. Пушкина.
В спектакле нет традиционной бессловесной театральной массовки. У каждого артиста, появляющегося на сцене (а в двух составах спектакля занята вся труппа), благодаря этим вкраплениям, есть хотя бы по реплике, по несколько секунд «соло».
По словам Е. Шрамко это также дало возможность провести своеобразное исследование наследия Бабеля. Для нее «Закат» – это история прихода времени хищников, криминальных «королей».
«Мы прожили «лихие 1990-е», сейчас переживаем очень сложные времена. Два пособника Бени – Сенька и Яшка, которые почти не уходят со сцены, дают нам понять, что иногда группирующаяся молодежь достаточно опасна. Не будь у Бени его пособников, возможно, эта история и не произошла бы. Как стать королем без команды? Ведь Бабель и об этом тоже писал – об истоках преступных группировок. В «Закате» есть о чем подумать, о чем поговорить. История более чем непростая. Кого нам в ней жалко? Кто такой Мендель? Кто такой Беня? Кто такой Левка? Кто такая Маруся? Кто такая Двойра?», – размышляет режиссер.
Постановщикам удалось избежать соблазна романтизации «бандитской Одессы», соблазна показать Беню Крика эдаким одесским Робином Гудом.
История 62-летнего владельца извозопромышленного заведения Менделя Крика в постановке одесского театра – не мольеровская комедия, а настоящая высокая шекспировская трагедия, сравнимая с трагедией короля Лира и Шейлока (О. Школьник так и называет Менделя – одесский король Лир).
А ветхозаветные истории, которые рассказывает старый сват, служитель в синагоге биндюжников и кладбищенский кантор Арье-Лейб, и которые перекликаются с событиями пьесы, придают ей поистине библейское звучание.
Не по годам крепкий Мендель – домашний тиран, мучитель жены Нехамы (Ирина Токарчук) и «перезрелой 30-летней девицы», своей дочери Двойры (Анна Моргунова). В рассказе «Король» Бабель говорит о Менделе, что он «между биндюжников слывет грубияном».
Он свою семью «убивает сто раз на дню», отваживает от дома женихов Двойры, не пускает в дело старшего сына, 26-летнего Беню (Сергей Поляков). Но не потому, что жалеет денег на приданое дочери и не хочет делить прибыль, как думает Беня.
Для Менделя признать, что дети выросли – значит, признать и то, что он сам постарел. А у него еще все зубы на месте, и в жилах кровь, а не «жидкий супчик», и сам он «горячий, как печка». И отношения с 20-летней красавицей Марусей Холоденко (Юлия Амелькина) – попытка доказать себе, что он еще молод. Ведь глаза его еще ничего не видели, и ноги не ходили нигде. И мечтает Мендель продать дело и уехать с Марусей далеко – в саму Бессарабию – сады покупать…
А что делать сыну Менделя, молодому человеку, обладающему отцовским характером и отцовской же неуемной энергией, если отец не пускает его в бизнес? Он идет в налетчики. То же ждет и младшего, 22-летнего гусара Левку (Егор Карельский), когда он «придет из солдат».
Дети не могут допустить такого позора, чтобы папаша бросил свою супругу и сбежал с молодой «кацапкой». Да и терять деньги от дела они не хотят. И они поднимают руку на отца.
Избитый и униженный собственными детьми, Мендель Крик перестает существовать. С этого момента на сцене – не прежний неукротимый биндюжник, а пустая оболочка.
Пожалуй, самая страшная и сильная сцена спектакля, когда по приказу Бени на свадьбу Двойры и мсье Боярского (Михаил Дроботов) приводят его родителей – Менделя и Нехаму. Бледные и неподвижные, с пустыми глазами, сидят они посреди сцены – призраки на празднике своей дочери.
Мендель рядом с нелюбимой «старой клячей» – единственной, кто остался ему верен даже тогда, когда к новому некоронованному королю Молдаванки переметнулись бывшие работники и друзья. А вокруг гуляет веселая свадьба. В довершение всему последняя любовь Менделя – Маруся – приходит в обнимку с Левкой. Красавец-гусар занял в ее постели место отца. Видит ли это Мендель? Понимает ли, как унизил его сын?
«Иисус Навин, остановивший солнце, был злой безумец. И вот Мендель Крик, прихожанин нашей синагоги, оказался не умнее Иисуса Навина. Всю жизнь хотел он жариться на солнцепеке, всю жизнь хотел он стоять на том месте, где его застал полдень. Но бог имеет городовых на каждой улице, и Мендель Крик имел сынов в своем доме. Городовые приходят и делают порядок. День есть день, и вечер есть вечер», – говорит раввин Бен Захарья, небольшую роль которого блистательно исполнил Юрий Невгамонный.
…Пришел закат дня Менделя Крика. Его сменил день Бени и Левки – голодных безжалостных волчат, не признающих никакие законы, кроме законов силы, не чтящих родителей, не соблюдающих традиции. Что сделало их такими? Кто виноват в этом? Создатели спектакля ищут ответы на эти вопросы – вместе со зрителями.
Инна Кац.
Дата съемки: 27.03.2018.
Фото: Олег Владимирский.